Страшная сказка о том, чего никогда не узнают дети, выросшие в городе

Этот пост я посвящаю Татьяне Левиной — руководителю пресс-службы
Ассоциации саморегулируемой организации строителей "Строители Липецкой области", помощнику председателя Общественной палаты Липецкой области

Около одного месяца назад на сайте Общественной палаты Липецкой области было опубликовано моё интервью. Полностью с ним ознакомиться можно здесь: Антон Коста: «Когда люди бегут в город, это регресс» - Общественная палата Липецкой области (oplip48.ru). В ответ на вынесенный в заголовке тезис о бегстве в город некоторые пользователи социальных сетей заметили, что это спорное утверждение. 

И вообще непонятно, а что, собственно, считать прогрессом: Когда люди бегут в город, это регресс... | Или жизнь в лесу (vk.com). По ветке обсуждений ниже.

Пожалуй, я не буду спорить. Лучше кое-что расскажу и покажу. 

Моё детство прошло в маленьком военном городке — Ахтубинске, затерявшемся  посреди бескрайних астраханских степей. Его скромное население едва насчитывает 40 000 человек. Весь этот город, если его можно так назвать, скорее, военное поселение, можно пройти пешком вдоль и поперёк за один только вечер несколько раз. Дошли до одного конца, ага, пора нам возвращаться. Из явлений цивилизации присутствует только то, что построило Министерство обороны: поликлиника, спорткомплекс, дом офицеров, школы и садики. И вроде бы этого даже вполне хватает для счастливой жизни. Такой минимализм нравится кому-то. А часть из вышедших на пенсию офицеров остаётся там навсегда. И мне казалось, что Ахтубинск — это и есть самый настоящий город, а мы, стало быть, горожане! Но каково же было моё удивление, когда в 2001 году мы в первый раз отправились с отцом в Липецк. Там я узнал, что, оказывается, дома бывают выкрашены во все цвета радуги. Что на зданиях могут выситься всевозможные архитектурные излишества вроде башенок, не имеющие никакого практического назначения. С каким же интересом я всё это разглядывал, словно приехал в другой мир. Цветущий, современный Липецк восхищал моё воображение. И лишь много лет спустя, занимаясь архитектурной практикой, я понял, что то, что кажется приезжему из глубинки чудом, для самих горожан не представляет никакого интереса. Собственно, и самой этой способности восхищаться, удивляться нет, так как вся эта урбанистическая среда воспринимается как что-то совершенно естественное, как будто она была всегда. В городах люди окружены архитектурой с самого рождения. Блуждают в этих каменных джунглях. И с большой долей уверенности можно сказать, что ей не интересуются. Дома, дороги, перекрёстки, да не всё ли равно, как, кем и когда это было построено? Главное, чтобы вовремя убирался снег, школа была в пешей доступности, да магазин с продуктами. Живи, радуйся. Для меня же, как ребёнка из патриархальной российской глубинки, архитектура города — это то, что заслоняет естественную природу, в которой гораздо больше поводов для удивления и радости, чем в городах. Все эти башенки, домики, сарайчики будут стоять в неизменном виде десять, пятнадцать и двадцать лет. Но какие-то простоят и дольше. Только они никогда не изменятся. Когда бы вы не пришли, вы будете всегда видеть их в том состоянии, в каком они были на момент ухода последних строителей со строительной площадки. Даже в таком великом городе, как Санкт-Петербург, туристу после трёх дней блуждания по лабиринтам музеев становится скучно. Что уж говорить обо всех наших панельках? Там вы не продержитесь и дня. Смотреть просто нечего. Найти бы место для машины на стоянке. 

В городах люди живут, не видя неба. Они не знают, как прекрасно восходящее солнце, они не догадываются, как таинственно и быстро к концу дня оно крадётся к горизонту. Вряд ли они слышали запахи цветущих весенних трав и кваканья лягушек в реке ночью. Знают ли они, как во время сильного ветра барашки волн катятся по песчаному берегу? Видели ли, как цветёт весной степь, укрытая дикими тюльпанами? Что они скажут о сладких фруктах, растущих прямо под окнами на залитых солнцем одноэтажных улицах? Гуляли ли они детьми по песчаным берегам, заплывали ли с друзьями на острова? Знают ли как выглядит закатное солнце, выглядывающее из-за кучерявых грозовых облаков? А чем пахнет воздух после дождя? Купались ли в реке уносимые быстрым течением? Прыгали ли с высоких отвесных берегов в воду? Ходили ли в лес на отдых? Собирали ли они когда-нибудь грибы? А мы видели, слышали, знаем. В городе дети растут и не видят мира вокруг себя. Только башенки и разноцветные домики. Всегда одинаковые и до дождя и после, и всю жизни. Это среда не рождает таланты. Дети, растущие в городе лишены возможности получать эмоциональный опыт от соприкосновения с живой природой, которая так богата красками и разнообразием, как не может повторить никакой архитектор. Потому что она — природа и есть в моём понимании самое великое архитектурное произведение, совершенное. Дающее бесконечное разнообразие образов и впечатлений. 

Когда вы стремитесь в город, то добровольно отказываете себе и своим детям это опыт получать, исследовать. Наблюдать за природой в её естественном первозданном виде. И всё время задавать то и дело разные вопросы, а почему именно так повёрнуты ветки дубов в одном направлении? Неужели от ветра? Наблюдая вокруг только урбанистическую среду вы не удивляетесь ничему. Она вас с большой долей вероятности даже будет раздражать своей гомогенностью. Вот почему с такой скоростью множится именно в городской среде число детей с различными отклонениями. Как сейчас принято говорить, особенностями развития. Их мир эмоций беден. Они заключены в бетонной коробке, как виноватые без вины. И если взрослый человек идёт на такой шаг добровольно. Ради работы, денег. То дети просто вынуждены мириться с этим, так как у них нет выбора. Никакие кружки, студии не заменят им впечатлений, получаемых от прослушивания стрекотания сверчков в темноте, Ничего для них нет более интересного, чем лазание по деревьям летом. И они обязательно выберут самое подходящее для детских игр. 

Футбол и все дворовые игры — это тоже связано с опытом общения с природой.  Ведь они проходят на поле с газоном, а не на раскалённом от жары асфальте. 

Является ли регрессом бегство в город? Для меня, да, безусловно.